Картер Браун - Том 29. Пропавшая нимфа [Крадись,ведьма. Этот милый старый блюз. Ледяная обнаженная. Пропавшая нимфа]
— Кто?
— Мускат Муллинс, — солгал я самым невинным тоном. — Мускат приходит в ярость, когда ему мешают играть на трубе.
Разумеется, я не стал ждать, пока Свайн окончательно очухается, и вернулся в домик Эйприл, победно размахивая драгоценным трофеем.
— Мой герой! — воскликнула она, увидев меня. — В качестве вознаграждения можете налить мне рюмочку.
Пока я ходил за спиртным, она успела сбросить сандалии и сидела на кушетке, подобрав ноги. Юбка ее немного задралась, и из-под нее виднелся кусочек розовых трусиков. Рука моя дрожала, и бокалы тихо позвякивали, пока я разливал виски.
Эйприл махнула рукой в сторону маленького столика, который стоял перед кушеткой, и я поставил на него бокалы.
— А теперь садись рядом со мной. — Ее голос перешел в хриплый шепот. — Поближе.
Не успел я выполнить ее просьбу, как она прижалась ко мне и обвила мою шею руками. От неожиданности я упал спиной на кушетку, и в следующее мгновение Эйприл уже лежала на мне.
Ее страстные губы прижались к моим губам, и я через какое-то время перестал сопротивляться — не так уж часто бывает, что женщина соблазняет мужчину.
Минут через пять Эйприл резко села и потянулась к бокалу на столике.
— Я пью за вас, Фанни, — сказала она и одним глотком осушила его.
— Меня зовут Дэнни, а не Фанни, — проворчал я и тоже сел.
— Пустой! — Некоторое время она с недоверием смотрела на пустой бокал, потом оглянулась и спросила: — Где он?
— Кто? — спросил я.
— Пройдоха, который крадет виски, как только я отворачиваюсь, — ответила она гневно. — Вот поймаю, голову ему оторву.
В тот же миг Эйприл увидела второй полный бокал на столике и просияла. Она рывком подняла его, так что часть виски выплеснулась мне на колени, а потом выпила с такой же стремительностью, что и первый.
— За ваше здоровье, — возвестила она. — Как бы вас ни звали.
Она беззаботно швырнула бокал себе за спину, и тот, оставив мокрое пятно на гравюре Пикассо, разлетелся вдребезги.
Голубые глаза Эйприл снова заблестели, когда она с той же нежностью, что и прежде, потянулась ко мне.
— Я с ума схожу по вас, — страстно прошептала она. — По вас и по вашему волшебному профилю, Дэннис!
— Не Дэннис, а Дэнни, — возмущенно поправил я.
— Ах да, конечно! — небрежно бросила она. — Но не перебивайте меня. Неужели это так существенно… Итак, на чем я остановилась?
— Вы только что разбили свой панцирь, — сказал я с горечью. — И осколки его валяются вокруг.
— Я с ума схожу по вас, — повторяла Эйприл со счастливым видом. — По вас и по вашим несносным манерам… По самоуверенности, с которой вы идете по жизни, считая, что все женщины от 18 до 80 лет лежат у ваших ног, вот это и сводит меня с ума, мистер Бод!
— Бойд! — раздраженно поправил я.
Потом она снова прижалась ко мне, и я закрыл глаза, ожидая, что ее губы будут опять страстно искать мои. В этот момент я подумал, что, в конце концов, можно быть и великодушным. Почему бы не предоставить всю работу ей, если она так этого хочет?
Через некоторое время я открыл глаза и увидел, что голова Эйприл лежит у меня на груди. Нет причин волноваться, подумал я. Ночь только начинается, так почему бы ей и не передохнуть немного, прежде чем начать новую атаку на меня?
Минут через пять Эйприл начала сладко похрапывать.
В жизни мужчин есть минуты, когда надо смириться с неизбежным, — так мне сказала однажды блондинка, вышедшая замуж за тренера по дзюдо.
Я осторожно переложил голову Эйприл на кушетку и закрыл за собой дверь. Дорога к моему домику показалась мне бесконечно длинной, но я все же преодолел это расстояние.
В общем, я не мог назвать этот день удачным: мне не удалось узнать, кто убийца, не удалось заставить Муската вспомнить детали разыгравшейся трагедии, и даже Эйприл уснула в самый интересный момент.
Я сел на край кровати и попытался проделать сложный трюк — расшнуровать ботинки и не свалиться при этом на пол.
Мой труд уже почти подходил к концу, когда кто-то постучал в дверь.
«Может быть, это Эйприл проснулась и бросилась за мной?» — с надеждой подумал я, но, открыв дверь, понял, что ошибся. В дверях стоял Эдвард Вулрих, и вид у него был какой-то затравленный.
— Бойд, — торопливо начал он, — я разыскиваю вас весь вечер.
— И вот вы меня нашли, что дальше? — буркнул я.
— Прошу вас, уделите мне минутку, мне надо с вами поговорить, — канючил он. — Уверяю вас, это займет не больше двух минут.
— Ладно! — неохотно согласился я. — Только покороче.
Он прошел за мной в гостиную и молча остановился, переминаясь с ноги на ногу. Я терпеливо ждал.
— Очень сожалею, что… — наконец выдавил он. — Что я вас вчера ударил. Это, конечно, свинство.
— Но из-за этого не стоит посыпать голову пеплом, — ухмыльнулся я. — В ближайшие несколько дней я сломаю стул о вашу голову, и мы будем квиты.
— Нет, я серьезно, Бойд… Ведь вы, кажется, детектив, да?
— Как будто, — ответил я. — Хотя в данный момент я не очень в этом уверен.
— Не могли бы вы поработать на меня? — продолжал он.
— Но я сейчас выполняю задание киностудии, — объяснил я.
— Я хорошо заплачу, — пробормотал Вулрих. — Пять тысяч долларов!
— За что?
— За то, чтобы вы отыскали убийцу моей жены.
Какое-то время я недоверчиво разглядывал его.
— Где тут собака зарыта? — спросил я.
— Нет никакой собаки, — фыркнул он. — Просто мои дела совсем плохи. Полиция думает, что это я убил Элен.
— Чтобы получить страховку?
— Вот именно, — прорычал он. — По их мнению, я и женился на ней только для того, чтобы застраховать ее жизнь, а потом убить. Дикость какая!
— Но ее действительно убили, — бросил я.
Вулрих закусил нижнюю губу.
— Полицейские считают, что я влюблен в Глорию и, расправившись с женой, одним ударом убил двух зайцев: теперь я получу деньги, в которых так нуждаюсь, и смогу жениться на своей пассии.
Я ничего не ответил.
— Ну так как, Бойд? — спросил он. — Возьметесь за эту работу?
— Нет, — сказал я.
— Десять тысяч!
— Нет.
— Пятнадцать!
— Нет.
Он закурил сигарету, руки его дрожали.
— Мне нужна помощь! — взвизгнул он. — Помощь специалиста. Назовите свою цену, Бойд!
— Дело не в цене, — объяснил я. — Если вы не убивали Элен, вам и так нечего бояться.
— Не рассказывайте мне сказки! — огрызнулся Вулрих. — Страховая компания уже послала сюда своего детектива.
— Я уже имел честь с ним встретиться. — Меня невольно передернуло.
— У него замашки убийцы, — продолжал Вулрих. — Он попытался силой вырвать у меня признание. К счастью, я как раз держал в руке клюшку для гольфа, которой и ткнул ему в пузо, а потом вытолкнул его на улицу и запер дверь. Минут двадцать он молотил руками по двери, после чего ушел.
У меня сложилось впечатление, что Майк Свайн тоже не знает, с какой стороны взяться за это дело.
— Послушайте, Бойд, — сказал Вулрих, возвращаясь к прежней теме, — неужели вы мне не поможете?
Немного подумав, я сказал:
— Попытаюсь.
Вулрих с облегчением вздохнул:
— Спасибо! Тысячу раз спасибо!
— Меня не за что благодарить, — буркнул я. — Если убийцу не поймают в ближайшие дни, то я останусь без работы.
— Я вам заплачу, — заверил он меня. — Заплачу, как только убийца будет схвачен.
Я закурил новую сигарету.
— Как получилось, что, не успев жениться на Элен, вы предприняли вояж на яхте с Глорией? — спросил я.
— На этот вопрос очень легко ответить, — проговорил он с улыбкой. — Как вы знаете, я неудачно сыграл на бирже, дела мои шли хуже некуда. В это время Элен пела в клубе, который принадлежит или принадлежал мне, и я там часто ее встречал. Мы поженились тайно, поскольку у меня уже тогда были затруднения с деньгами и я искал какой-то выход из этого положения. В Нью-Йорке у меня кредита не было, поскольку все знали, что я погорел на обесценившихся акциях. А с Глорией мы были старыми друзьями. Вот я и подумал, что, если приударю за ней, она, возможно, одолжит мне тысяч двести. Этой суммы мне хватило бы, чтобы расплатиться с самыми настойчивыми кредиторами. Конечно, при таких обстоятельствах я не стал представлять Элен как свою жену.
— Теперь ясно, — сказал я.
Он кивнул:
— Поэтому мы и организовали прогулку на яхте. Элен пригласила своего старого поклонника — Муската Муллинса, я — Глорию, которая до вчерашнего вечера, разумеется, думала, что Мускат и Элен — влюбленная парочка. — Вулрих горько усмехнулся. — И лишь вчера вечером я узнал, что у Глории тоже ничего нет за душой и она согласилась на эту прогулку только ради того, чтобы выкачать из меня денежки.
— Какая неудача! — посочувствовал я, не моргнув и глазом.
